Редкие образцы рекламы, иронически обыгрывающие занятость в пожилом возрасте.
Нормативная модель отношений общества с пожилыми людьми и пожилых людей с обществом в России и на Западе еще не найдена. Социального опыта, связанного с жизнью в обществе, где преобладающей в количественном отношении социально-возрастной группой являются не дети и молодежь, а пожилые, нет пока нигде. Старение, безусловно, является глобальным экономическим вызовом, но эта ситуация требует серьезного осмысления, а не тиражирования расхожего мнения, что это демографическая и экономическая катастрофа, поскольку работающие не смогут «прокормить» пожилых.
Это мнение базируется на представлении, что каждый человек на протяжении своей трудовой жизни должен произвести достаточно, чтобы: а) прокормить себя и свою семью; б) отдать «долг» родителям, в счет которого он жил в детстве, до начала трудовой деятельности; в) отложить на собственную жизнь в старости, когда он уже не будет работать, т.е. каждый работающий должен обеспечить кроме себя еще нетрудоспособных и уже нетрудоспособных иждивенцев.
В начале ХХ века, когда рождаемость была еще очень высокой, главной заботой во всех странах была «отдача долга», т.е. оплачиваемая занятость, причем не только за себя, но и за многочисленных сверстников, не доживших до начала трудовой деятельности: они ведь тоже «брали в долг», пока были живы (в России до 18 лет доживало не более половины родившихся детей).
За сто лет все изменилось. В меньшей степени — в России с ее высокой для рубежа XX и XXI столетий смертностью и низким возрастом дожития: здесь все еще две трети «иждивенческой» жизни приходится на детские возрасты. Но в странах с низкой смертностью время жизни в до- и после- рабочих возрастах распределяется приблизительно поровну. Поэтому, считает известный российский демограф А.Г.Вишневский «демографические изменения создают предпосылки для сведения экономического баланса поколений с гораздо меньшими потерями, чем прежде»(46).
Приоритетным вопросом последних лет во всех развитых странах стал вопрос о развитии занятости пожилых, который рассматривается теперь с более широких, чем чисто экономические, позиций. Экономическая мотивация занятости растет не только в странах, где уровень жизни пенсионеров резко упал в результате социально-экономических реформ, т.е. в постсоциалистических странах, но и во вполне благополучных, например, в США. И это при том, что в США уже начался постепенный переход к пенсионированию с 67 лет, а до этого много лет этот возраст был 65 лет!
Правда, те пожилые, кто имеет дополнительные к пенсии доходы или собственность, и в США, и в Европе могут уйти на пенсию и раньше, для этого существуют схемы постепенного ухода. Но в США доля работающих старше 65 лет составляет 16,9%, в Японии – 35,5%, а в Европе она традиционно ниже. Поэтому делать какие-либо однозначные выводы о низком уровне жизни, как основной причине занятости пожилых в России, необоснованно.
Анализируя проблему занятости в пенсионном возрасте, необходимо остановиться на следующих вопросах: зачем работать, т.е. какие цели реализовать в процессе занятости; сколько работать, так как совершенно нормальным является желание использовать появившееся свободное время «для себя», следовательно, если работать, то работать в ином режиме, меньше, чем в течение трудовой жизни; чем именно заниматься после наступления возраста пенсии – продолжать привычные занятия или, напротив, сменить их на что-то другое.
Отвечая на вопрос «зачем» еще раз подчеркнем, что пожилые люди работают не только по экономическим мотивам. Для многих не менее важно сохранить достигнутый к зрелому возрасту социальный статус, из которого и следует как уважение окружающих, так и уровень заработной платы. Ведь современное общество глубоко пронизано убеждением, укорененным в христианстве, что труд есть земной удел человека, его обязанность. Успешность в труде, в чем бы она ни выражалась, в уровне заработной платы или уровне престижа занятий, очень важна.
В современной России профессиональный успех конкурирует с семейными ценностями даже у женщин. Поэтому отказаться от этих социальных и социально-психологических ценностей просто из-за того, что наступил определенный возраст, очень трудно. Часто бывает — добавляет известный кардиохирург М.Дебейки, «активный человек резко прекращает работать в старости и тут же получает инфаркт. То есть любовь к работе очень важна для тонуса сердца». Добавим, что сам Дебейки умер, не дожив один месяц до своего векового юбилея, и до последнего дня активно консультировал и даже ходил в клинику (47).
Не менее поучительным представляется пример российского кардиохирурга Ф.Углова, перешагнувшего столетний возраст и умершего в 103 года. К его столетию Е.Григорьев снял документальный фильм, который включен в серию режиссера «Завещание»
Поэтому той части пожилого населения, чей интерес к работе был более содержательным, связанным с самореализацией и позитивной социальностью, уходить на пенсию гораздо сложнее, чем тем, кто «просто зарабатывал на жизнь». Многие и не уходят! Во всех странах есть режимы занятости, поддерживающие выдающихся людей, подобно статусу «пожизненного профессора» в ряде западных университетов.
В то же время ситуация с трудовой пенсией такова, что многих вынуждают работать первые 5-10 лет после наступления пенсионного возраста именно экономические причины. Как правило, низко квалифицированные пожилые, если они решили поработать, зачастую вынуждены мириться с работой еще более низкого статуса, или поменяв место работы, продолжают работать в сфере социального обслуживания.
Но нередки и те, кто делает «вторую карьеру», занимаясь общественной работой, становятся волонтерами - активистами в социальных организациях. Проблема, на наш взгляд, в том, что их деятельность не находит должного признания со стороны общества, нередко кажется чудачеством.
По данным Т.Смирновой, «на общественную деятельность в качестве средства борьбы с одиночеством, указали 16% работающих пенсионеров и лишь 5% неработающих. В то же время, по мнению 69% занятых пенсионеров, именно продолжение трудовой деятельности помогает справиться с одиночеством»(48).
Так, российский философ Е.Ф.Молевич считает, что для активной формы реальной социальной старости характерно и в условиях "покоя" сохранение относительно высокого уровня социальных связей при обязательной смене их конкретного содержания: выдвижении на первый план семейных, родственных интересов, всякого рода увлеченности общественной работой, туризмом, домашними и любительскими видами труда ("разведение роз на покое"), самообразованием, культовой деятельностью и т.п. (49) Иными словами, при активной адаптации к старческим условиям существования имеют место и даже могут усиливаться процессы ресоциализации личности, развития ее социальной включенности в общественную жизнь.
Пассивная адаптация к условиям "покоя" связана, наоборот, с возрастающей утратой социальных связей, растущей социальной изоляцией личности, т.е. с более или менее выраженными процессами десоциализации, а в крайних случаях - и люмпенизации личности. В основе подобной адаптации - специфические условия жизни (утрата семейных связей, затрудненность общения, плохое здоровье, особо выраженные материальные трудности и т.д.), значительный возраст, особенности личного характера, невысокий уровень культуры.
Предлагаемый ролестатусный подход к анализу явлений социальной старости позволяет, как мы видим, с одной стороны, связать в единое целое рациональные моменты обеих сложившихся в социальной геронтологии трактовок социальной старости. А с другой стороны, обнаружить и проанализировать внутреннюю структурную неоднородность старчества, что становится особенно актуальным в связи с растущей заинтересованностью общества в "адресности", дифференцированности необходимой социальной помощи старым.
Подчеркнем, вслед за автором, что старость может быть как периодом десоциализации или даже люмпенизации, так и ресоциализации, что зависит от той позиции, которую для себя выбирает сам пожилой человек, от его собственного отношения к себе. Посмотрите ролик: Уральские пенсионеры катают шары. http://www.inlove.ru (50)
Предпочтение «отдыха от работы», как варианта понимания жизни на пенсии, также неоднозначно. К сожалению, избыток свободного времени не всегда приносит интересный, разнообразный досуг. Занятость является и средством заполнения времени работой, поскольку у пожилых людей в России нет навыков организации досуга, у них мало социально значимых идентификационных ресурсов, дополняющих работу. К тому же так называемая «светская жизнь» в среднероссийских условиях еще не сложилась.
Социальные контакты даже «в расцвете лет» также во многом связаны с работой. Поэтому реально разные мотивы продолжения профессиональной деятельности сочетаются, при этом сохранение социального статуса значимо не менее, чем сохранение доходов. Отчасти это оправдано тем, что современные пожилые много времени работали и у них просто не сформировались иные досуговые практики, кроме телесмотрения и слушания радио. Билеты по очень льготным ценам, которые бывают в театрах, не всегда раскупаются, во всяком случае, в Петербурге.
Распространенный вариант «загородной дачи» во многих случаях вырождается в выращивание собственных овощей и тяжелый физический труд на шести сотках, опять же из-за бедности и отсутствия навыков отдыха. К тому же многие, и вовсе не только богатые, строят за городом большие дома, что также отнимает жизненные ресурсы и реально укорачивает жизнь. Правда, в каких-то случаях это позволяет разросшейся семье иметь второе жилье. Насколько социально или экономически целесообразны такие практики, не является предметом нашего текста, однако, подчеркнем еще раз, что изнурять себя на грядках неразумно и нездорово.
Многие пожилые, не имеющие дач, разнообразят свой досуг прогулками по городу, любят ездить за город или бывать в городских парках, что, напротив, следует приветствовать как более здоровый и свободный отдых. Эти средовые привычки очень важны и большинство пожилых с трудом расстаются с любимыми «насиженными местами».
Прогулки по родному городу могут быть связаны еще и с осмыслением (или, чаще всего, мифологизацией) его истории, его значения в прошлом и настоящем своей страны (51). По всей вероятности, именно положительная идентификация пожилого человека в качестве жителя своего города создает определенную основу для ощущения стабильности социальной среды, положительного самоотношения, является связующим звеном временного аспекта личностной идентичности (обеспечивает связь между «Я» и «Я в прошлом»).
Городская идентичность пожилых людей является не только позитивно эмоционально окрашенной, но сформированной и устойчивой, что, как было сказано выше, является важным фактором успешной социальной адаптации (52). По всей вероятности, именно городская идентичность является для пожилых жителей многих российских городов основой для ощущения стабильности и постоянства в изменчивой и нестабильной социальной среде и дает ощущение эмоционального комфорта и заслуженного отдыха.
Контрольные вопросы
Как изменения режима демографического воспроизводства повлияли на баланс занятых и иждивенцев?
Как много пожилых людей продолжает работать в развитых странах и в России?
Нужно ли продолжать работу и зачем?
Какие формы досуга предпочитает большинство пожилых людей?
Как Вы думаете, каким был бы досуг, если бы «пенсии было достаточно»?
